Исполнительница из Анадыря на финальном концерте проекта «ЭтноLife — звук Евразии» своим уникальным горловым пением перенесла зрителей из концертного зала в Москве в космос. Сразу после выступления певица с Чукотки ответила на вопросы нашего корреспондента:
— Вы виртуозно владеете горловым пением, когда и почему заинтересовались фольклором?
— С самого детства меня завораживала наша национальная культура, я учила язык, танцы, народные песни и горловое пение. Однажды коллеги-музыканты из нашего города Анадырь предложили спеть рок на чукотском языке. Такого раньше никогда не было! Но у нас была правильная цель – привлечь молодежь, возродить интерес к чукотскому языку. И все получилось. Мы пели не только рок, но и фьюжн, джаз, блюз.
— Получается, поете осовремененную чукотскую этнику?
— Причем мы выучили не только чукотские, но и эскимосские песни! Сопровождали пение современными и традиционными инструментами, особенно часто варганом и бубном. Создали группу, стали собирать концерты, округ нам хорошо помогал, ну и бизнес, а ещё — друзья. Мы даже издали свой альбом.
— Костюмы шили профессионалы?
— Настоящие национальные костюмы — это очень дорого. Но раньше участвовала в ансамблях, так что для меня все уже было сшито. Сейчас костюмы делаем на заказ. Недавно мне пошили камлейку из искусственных материалов. Выступать в натуральных мехах и коже на сцене очень жарко. Но обувь остается традиционная — меховые торбаса.
— Где заказываете бубны?
— Есть мастера в основном в наших селах. Они делают бубны из оленьей кожи и желудка кита, но могут сшить и из кожи коровы или козы.
— Большой ли спрос на ваши выступления?
— В последнее время чувствую повышенный интерес к своему творчеству. У меня всегда было много поездок! Я же гастролирую с девяти лет. Полмира объездила. А во время пандемии было пугающее затишье — почти два года не было концертов. Но я использовала пандемию для написания своей этнопрограммы. Скоро выйдет мой первый сольный альбом этномузыки. Сейчас я отчетливо ощутила, в каком стиле мне комфортнее и это современная этника.
— Вам часто говорят, что Ваше пение сродни шаманскомукамланию?
— Я не люблю сравнивать свои песни с шаманскими ритуалами. Но на выступлениях есть ощущение, что ты реально улетаешь в космос вместе со слушателями. После концертов мне часто говорят, что в звуках моего голоса ощущают что-то шаманское и это их исцеляет. Мне приятно это слышать, значит, удалось передать зрителям мои чувства, которые, поверьте, очень мощные. И идут от любви к музыке и нашей уникальной чукотской культуре. Звуки творят чудеса, которые можно сравнить с шаманизмом.
— Что для Вас участие в проекте ЭтноLife?
— На ЭтноLife собрали таких же музыкантов, как и я. На проекте я нашла единомышленников, почувствовала понимание и желание помочь в творчестве. Это было как глоток свежего воздуха. Меня больше всего поразила доброжелательная, неконкурентная атмосфера. Было интересно друг с другом работать. У нас даже появились общие планы. Я вот собираюсь сделать дуэт с другим финалистом проекта Гуруде.
— Что Вы будете петь на новогодних выступлениях?
— В нашей культуре нет новогодних этнопесен. Есть праздничный танец, есть песня, мелодия. И я пожелаю, как это принято у нас на Чукотке, всем крепкого, моржового здоровья!
В канун Нового года альбом участников проекта «ЭтноLife– звук Евразии» появился на ведущих стриминговых платформах – ищите и слушайте.