Ходатайства основателя ФБК Алексея Навального, отклоненные судом в ходе рассмотрения иска бизнесмена Алишера Усманова, были необоснованными и направленными на то, чтобы истец сам доказывал свою невиновность, рассказал RNS юрист Усманова Владимир Усенко.
«Все ходатайства были направлены на то, чтобы нас заставить доказывать невиновность истца. Но по закону это они должны были принести в суд имеющиеся доказательства того, что изложенное в их фильме — правда. Мы лишь должны доказать факт распространения и то, что сведения являются порочащими, на этом наши обязанности по доказыванию окончены полностью», — сказал Усенко.
По его словам, ответчик в суде не предоставил соответствующих доказательств.
«Если человек в суде говорит: «У нас вообще-то нет доказательств и за нас их сами соберите», — это говорит о том, что на момент выхода фильма и других публикаций у них не было ничего. И люди, не имея ничего, взяли и все это опубликовали. Нашли то, чего на самом деле нет», — сказал юрист.
Усенко прокомментировал самые существенные ходатайства юристов Навального.
Ходатайство о прекращении производства по делу, так как иск должен рассматриваться в арбитражном суде, юрист Усманова назвал несостоятельным. Услуги юриста в суде были предоставлены качественной компанией.
«У нас иск о защите чести и достоинства. Нам говорят — идите в арбитражный суд, потому что Усманов предприниматель. Но это не имеет значения. У нас по закону чисто гражданский процесс», — пояснил он.
Также Усенко заявил, что был удивлен ходатайством Навального о прекращении производства по делу, так как главной целью иска является защита интересов неограниченного круга лиц и такие дела должны рассматриваться по заявлению прокурора или другого органа, уполномоченного судом.
«Второе ходатайство — вы защищаете неопределенный круг лиц, и поэтому вы собой подменяете прокуратуру и вообще не в праве с такими исками обращаться. Мы очень удивились. Мы защищаем только одного человека, и, мне казалось, что это всем понятно. Других мы не защищали», — сказал юрист Усманова.
Отказ в вызове в суд премьер-министра России Дмитрия Медведева в качестве свидетеля Усенко считает логичным.
«Медведев к фонду «Соцгорпроект» не имеет отношения. Есть фонд, у его есть учредитель — это не Медведев, у него есть гендиректор — это не Медведев. Бенефициаров у фонда в принципе быть не может, потому что он не действует ни в чьих интересах, и даже если он какие-то деньги зарабатывает, то он должен тратить на свои уставные цели. То есть в принципе в этой конструкции не может быть никакого выгодоприобретателя», — заявил юрист, напомнив слова Навального из интервью «Эху Москвы» о том, что железных доказательств связи Медведева с усадьбой нет.
Отказ в вызове в суд первого вице-премьера Игоря Шувалова в качестве свидетеля Усенко объясняет прозрачностью сделок, на которые обратил внимание Навальный.
«Это была сделка с акциями компании Corus, которая котировалась на американской бирже. Соответственно, по правилам этой биржи и вообще по американскому законодательству, все было представлено в Комиссию по ценным бумагам. И все документы по сделке фондом ФБК и журналистами брались оттуда — это видно. Соответственно, любой желающий просто туда заходит и знакомится со всей сделкой. Никаких придирок не было со стороны проверяющих органов, плюс мы принесли в суд заключение PWC именно по этой сделке. Они тоже написали, что там все в порядке. И третьим документом было письмо из Генпрокуратуры России от 2012 года: они анализировали публикацию про эту сделку и сказали, что после проверки не имеют претензий к Шувалову», — заметил Усенко.
Ходатайство Навального об истребовании договора пожертвования и договора дарения юрист Усманова объясняет тем, что юристы ФБК не разобрались в документах.
«В выписке всегда указывается документ-основание, по которому человек стал собственником, и потом, если он продает или дарит, то документ, по которому он передал это имущество. Соответственно, есть договор, по которому Усманов получил от сестры, и он называется договор дарения. И есть договор пожертвования между ним и фондом «Соцгорпроект». Они просто не разобрались, мы им объяснили, я думаю, они все поняли. Они думали, что есть какие-то два договора между Усмановым и фондом, чего быть не может. Одним имуществом один раз распорядиться можно только по одному договору. И этот договор называется договор пожертвования от 9 июля 2010 года. Мы его в суде предоставили, все прозрачно», — заключил Усенко.
Вызов в суд зампреда Газпромбанка Ильи Елисеева в качестве свидетеля юрист Усманова считает необоснованным.
«Мы писали запрос в фонд, и фонд нам ответил. И этот запрос с ответом мы принесли в суд. Ответ в материалах дела есть. И суд решил, что этого достаточно», — отмечает Усенко.
Устное ходатайство о приобщении к делу статьи из «Газеты.Ru» о кадровых изменениях в ИД «Коммерсант» не было удовлетворено из-за нарушения процедуры, уверен Усенко.
«Есть правила предоставления доказательств, это чистый формализм. Надо было просто вызвать нотариуса, зафиксировать содержание сайта и сделать нотариальный протокол осмотра. Тогда статьи можно беспрепятственно сдавать в суд. Если это не сделать, то суд просто не в праве приобщить к делу статьи, даже если очень хочет», — заметил он.
Об истребовании документов о судимости Усманова
«Эти вопросы заданы не в первый раз, — рассказывает Усенко. — Поскольку это давно перепечатывается в интернете, то эти вопросы задают не только СМИ, но и банки, и биржи — все те, кто обязан проверять сведения о бенефициарах. И когда сведения об Алишере Бурхановиче проверяются, то этот вопрос иногда встречается в анкетах. Соответственно, чтобы эти вопросы закрывать, мы время от времени обращаемся с запросами в узбекские органы, которые предоставляют нам официальные письменные ответы. И в этих письмах написано, что он был осужден по таким-то статьям — это все экономические составы. Потом он был полностью реабилитирован, что предполагает, что он и судим не был никогда. Реабилитация означает полное аннулирование этой истории и исключает даже какие-то упоминания о преступлениях. Реабилитация произошла в 2000 году. Тема с изнасилованием очень популярна в интернете. Мы понимаем, откуда она идет — от Крейга Мюррея. Мы даже просили в своих запросах, чтобы Верховный суд и прокуратура писали, что изнасилования не было. Они так и пишут, что никакой информации об этом нет. То есть этого в приговоре не было, вообще нигде».
Судиться с Мюрреем Усманов не планирует. «В его блоге он сам говорит, что его неправильно поняли и он никогда не утверждал, что Усманов был осужден за изнасилование. Мюррей вообще очень известен своими книгами. Одна из них называется Sexpectations — пособие для молодежи, как правильно осуществлять межполовые отношения. Что нового он нам скажет? Человек сам написал, что это слухи. О чем спрашивать? Все эти вызовы в суд — это большое время. Чтобы вызвать человека из Англии, я не знаю, сколько месяцев нужно на это убить. А зачем?» — сетует Усенко.
О вызове в суд бывшего замминистра энергетики России Владимира Милова в качестве свидетеля
«Когда заявляется ходатайство о вызове свидетеля, нужно суду объяснить, какими ценными сведениями, имеющими значение для дела, он располагает, — объясняет Усенко. — Мы и спросили, что этот человек может рассказать. Они говорят: он работал замглавы Федеральной энергетической комиссии и много знает. Мы говорим: «Секундочку, а причем тут энергетика и ГОКи? Это другая отрасль». Они хотели, чтобы он сказал, что была приватизация? Приватизации не было, мы это знаем, мы сами эти сделки делали: в 2004 и 2006 годах были договоры о купле-продаже акций между одними частными компаниями и другими частными компаниями. И как может Милов сказать, что была приватизация как свидетель? Свидетелем чего он был? Не понятно. Они говорят: «Он занимался еще «Газпромом», а вы что-то покупали у «Газпрома»». Мы в ответ спрашиваем: «Почему вы решили, что это приватизация?» Они говорят: «Ну как же, это сделка с государством». Мы спрашиваем: «Откуда вы берете понятие приватизации?» Они говорят: «Из словаря». На что им сказали, и суд это поддержал, что в суде надо оперировать законом, а не словарями».
«И в законе сказано о приватизации, во всех трех редакциях исторических, что приватизация — это покупка у Российской Федерации, у субъекта РФ или у муниципального образования. Соответственно, если ты у них что-то купил, это приватизация. Нет — значит нет приватизации», — напоминает юрист.
«»Газпром» — это компания, которая на тот момент, не то что на 100% государству не принадлежала, там даже контроля не было, там было 38% акций. Поэтому даже если с ними какие-то сделки были, то это точно не приватизация. Поэтому смысла вызывать человека, который будет говорить, что это приватизация, нет. Судья понимает из закона, что это не так. Все комбинаты покупались через частные сделки и суммы там были астрономические».
О приобщении к делу отчетности Лебединского ГОКа, размещенной в интернете
«Эта отчетность общедоступна. В этом деле с ее помощью доказывать нечего. Увод дискуссии в область корпоративных налогов в этом процессе недопустим, потому что предмет иска очень простой: мы берем фразы, которые сказал Навальный про то, что Усманов лично не платит налоги. То есть это НДФЛ. Соответственно, размышления про ГОКи здесь неуместны, это можно в отдельном процессе рассмотреть. Здесь это не отвечает принципу относимости, который закреплен в Гражданско-процессуальном кодексе. И отчетность еще была не заверена нотариусом. Суд ее даже взять не мог».
Об отводе судьи
«Назначили бы другого судью, они бы и его отводили. И третьего и четвертого. Отвод у них был заготовлен заранее. То есть, он не был спровоцирован какими-то событиями в суде, он написан и в письменной форме подан. Они шли туда, понимая, что будут это делать вне зависимости от того, как будут развиваться события», — убежден Усенко.
О проведении экспертизы подлинности договора пожертвования и акта приемки-передачи к нему
«Они под конец процесса вместо того, чтобы самим что-то давать, начали пытаться опорочить те документы и доказательства, которые мы предоставляем фактически вместо них», — заключает юрист Усманова.
